Сергей Лукьяненко: В четвертой книге с «Ночным Дозором» будет покончено

Тиражи книг фантаста Сергея Лукьяненко только в этом году перевалили за миллион. Он стал лауреатом премии «Бестселлер года», а после нашумевшего фильма по его книге «Ночной Дозор» в современный язык прочно вошло выражение «выйди из сумрака». Один из самых рейтинговых российских писателей пришел на «Прямую линию» в «Комсомолку», чтобы лично пообщаться с читателями.

Я не знаю, чем закончится книга

- Сергей Васильевич, здравствуйте. Вам что-нибудь напоминает 1991 год, Алма-Ата, республиканская психбольница?

- Да, я там работал.

- Я Нелли Константиновна Русакова. Когда вы увольнялись из клиники, то подарили мне свою книгу и сказали, что, наверное, из психиатрии уйдете в писательство.

- Так и получилось.

- Очень рада за вас.

- Меня зовут Кирилл, я начинающий писатель. Когда на гонорар можно жить?

- Успех появляется, когда автор выдает несколько романов, продающихся тиражом хотя бы 20 тысяч каждый. И в течение года должны быть допечатки тысяч в десять.

Лишь семь лет назад книги начали меня кормить. Имя стало мелькать на книжных полках, и читатель запомнил. Прочитав одну книгу, он брал другую. Когда тиражи перевалили за 40 тысяч, началась нормальная жизнь.

- Как возникла идея написать такое магическое произведение, как «Ночной Дозор»?

- Мне хотелось написать книгу про магов, колдунов, оборотней. Но чтобы действие происходило у нас, а не в «тридевятом царстве». Чтобы у мага в кармане лежал сотовый телефон, ездил он на машине. Так возникла идея магической полиции, которая контролирует жизнь иных. Вначале я хотел создать один «Дозор» и для темных, и для светлых, но потом они превратились в два.

- Инна Петровна Николаева, живу в Костроме. Когда вы пишете, вы знаете, чем закончится книга?

- Я начинаю писать, имея в запасе одну сцену. Был случай, когда я начал книгу со смерти главного героя, мне это показалось интересным. Но на следующей странице его оживил. Раз оживил, значит, в этом мире возможно бессмертие. Возникла структура, где можно купить себе бессмертие впрок. И закрутилось действие. Но, садясь писать, я ничего этого не знал.

У «Ночного Дозора» будет продолжение

- Павел Мартынов из Москвы. У каких книг будет продолжение?

- Для меня закрыты полностью «Осенние визиты», дилогия «Холодные берега», «Близится утро». Я допускаю возможность продолжения и по «Лабиринту отражений», и «Фальшивым зеркалам». И по всей трилогии «Дозоров». Четвертая книга обязательно будет. Но на ней я историю закрою. Превращаться в писателя, который нашел тему и тянет из нее жилы, не хочу. Я, скорее всего, напишу парочку других вещей и только потом вернусь к «Дозору». Что там будет, не скажу. Но структура мира у меня продумана уже до седьмого уровня.

- Добрый день, Игорь из Калуги. Как вы относитесь к продолжениям других авторов?

- Я стараюсь их контролировать. В первую очередь продолжения «Ночного Дозора». По-моему, пять или шесть авторов написали уже. Владимир Васильев вообще создал роман про украинские дозоры. Володя — мой друг и хороший фантаст. Он живет в Николаеве. Ему понравился «Ночной Дозор», и он попросил разрешения написать «Дневной». Я не дал, потому что «светлые» у него были бы плохими, а «темные» хорошими. И мы стали писать вместе, чтобы друг за другом наблюдать — как дозоры.

На самом деле — это восточный дуализм, когда добро-зло воюют, но всегда рядом. У меня даже эпизод для сценария третьего фильма припасен. Городецкий приезжает в Самарканд. Там прямо на здании висит обычная вывеска, видная всем: «Ночной Дозор» города Самарканда». Удивляется, заходит, начинает разговор. А офис занимает полздания. И вдруг из соседней половины открывается дверь, и оттуда кто-то просит: «Ребята, дайте скрепку!» Городецкий в шоке: «Это же «темные»?» «Да,- поясняют ему, — «темные», делим офис, аренда дешевле». Вот он — восточный подход.

- Николай из Тольятти. Почему все режиссеры, снимающие по вашим книгам, — бывшие клипмейкеры: и Тимур Бекамбетов, и Михаил Хлебородов, взявшийся за «Лабиринт отражений»?

- Я был бы рад, если бы за фильм взялся мастер уровня, например, Митты. Но так получается, что фантастика ближе молодому поколению, воспитанному на клипах, рекламе. Заметьте, маститые режиссеры почти не обращаются к современности. А если и снимают, то совсем не позитив, а «чернуху» с ментами и бандитами. И только клипмейкеры в последние годы давали позитив про современность — у них в рекламных роликах люди улыбаются.

- Вы были готовы к такому успеху фильма «Ночной Дозор»?

- К такому — нет. И никто такого успеха не ждал. Издательства создали какой-то запас книг к премьере. Но чтобы за три дня все было раскуплено?! Пришлось спешно на всех ближайших типографиях запускать «Дозоры». И до сих пор печатают.

- А то, что вы представляли, совпало с тем, что получилось в фильме?

- Я видел эту историю более плавной, менее кровавой. Для близких друзей я как-то устроил предварительный просмотр нескольких кусков фильма. Один из них помолчал и произнес: «Никогда не думал, что ты такой кровожадный».

- Вам полностью понравились актеры в фильме?

- В основном да. Прекрасный Меньшов, Вержбицкий. Семья вампиров — Чадов и Золотухин — очень похожи на моих персонажей. А Лагутенко — вампир просто от природы. Драка занимала в первоначальном варианте 20 минут. И все время Лагутенко бил Хабенского. Принес домой кассету с этим фрагментом. Жена была на седьмом месяце беременности. Она посмотрела и говорит: «На этом месте все женщины из кинотеатра выбегут, а беременные не все успеют уйти». Пришел на Первый канал и говорю, мол, есть мнение независимого эксперта, что немного переборщили. Они и сами это поняли, но объяснили, что увлеклись.

- Я ваш давний поклонник из Горького. Вот мы спорим по поводу Гоши Куценко. Вам понравился его образ? Сможет ли он сыграть тихого компьютерщика в «Лабиринте отражений»?

- К «Лабиринту отражений» Гоша подошел с энтузиазмом. Качается, чтобы участвовать в боевых сценах. Сидит в чатах, чтобы проникнуться идеологией Интернета. Посмотрим, как его преобразят. В «Ночном Дозоре» он тоже был на себя не похож. Правда, не совсем похож и на книжного прототипа. У него было несколько чудесных сцен, например, драка на крыше с Жанной Фриске. Гоша три часа пролежал в снегу, пока Жанну над ним качали на тросах. Это был балет. Потом он благородно подавал упавшей Жанне-ведьме руку, а она его хитро убивала — ударом насадила на антенну, и два рожка сквозь затылок выходили из темных очков. Это было в сумраке. А в реальности мальчик Егор услышал звон и увидел, как на антенне повисли очки. Но сцену вырезали.

- Сергей, как вы относитесь к нестыковкам между фильмом и книгой?

- Спокойно. Правда, в результате изменений в сценарии у Городецкого появился ребенок. Вначале мы снимали просто мальчика, которого Антон спасает через 12 лет. Посмотрели и поняли: черт возьми, да это же его сын. Что делать? Во время озвучки пришлось Городецкому Егора «усыновить». По книге Светлана — главная ведьма, а теперь получилось, что главный — сын Городецкого. Во втором фильме придется выпутываться.

- Будет ли телевизионная версия «Ночного Дозора»?

- Да, мы обязательно запустим сериал, в который войдут куски, вырезанные из первого фильма. Масса была красивых кадров. Вот вначале фильма Семен стоит и смотрит на кремлевские звездочки, над которыми кружат вороны. Чего смотрит? Непонятно. А на самом деле он протягивает руку, снимает звезду, протирает о куртку и говорит: «Засрали, сволочи». Опять же — драка Лагутенко... Помимо сериала, эти куски можно будет увидеть в «режиссерской» версии первого фильма. Она очень скоро выйдет на DVD.

- Николай из Санкт-Петербурга. Что войдет во второй фильм «Ночного Дозора» и когда его можно увидеть?

- Он должен выйти в прокат в следующем году, примерно 31 марта. Второй фильм снимался параллельно с первым. Мы хотели и вторую часть закончить таким промежуточным финалом, а в третьей историю «Ночного Дозора» окончательно закрыть. Но теперь придется все спрессовать, сделать развязку. Ведь права на третий фильм купил Голливуд.

- Виктор Горенко из Самары. А не было ли у вас соблазна сыграть в «Ночном Дозоре»?

- У меня есть роль во втором фильме. В сцене, когда Ольга приходит забирать Светлану с занятий по магии, в комнате сидят ученики ночного дозора. Их играют настоящие писатели-фантасты, критики, издатели. Меня там к доске вызывают, и я взглядом поднимаю стальной лист. Преподаватель хлопает меня по плечу и говорит: «Видите, хоть и троечник, но старательный!»

- Это Александр Полухин. Привет вам от поклонников из Питера. Расскажите про съемки «Дозора» в Америке.

- Американская киностудия «XX век Фокс» выкупила права, и картина будет совместной. Съемки пока не начались. Хотя имена американских актеров уже звучали. Но я дал клятву пока их не называть. Поверьте, это будут настоящие звезды, и для них мне придется создавать новые персонажи. В фильме русский и американский дозоры будут сотрудничать, а действие развернется и в Москве, и в Нью-Йорке, и в других городах.



- Владимир из Москвы. Аналогии с компьютерным миром у вас прослеживаются не только в «глубине», но и в «Дозорах». А что вы почувствовали, когда увидели «Матрицу»?

- Подумал, что братья Вачовски наверняка могли читать по-русски. Там много моментов, которые в «Матрице» выглядят нелепо, в то время как в «Лабиринте отражений» были сюжетными. Зачем, например, подбегать к телефону и отзваниваться? А в «глубине» это способ из нее выйти.

В магию я не верю

- Как появился тот самый пресловутый «сумрак»?

- Я помню, что сидел, перебирал выражения. Потом появилось американское twilight zone — сумеречная зона. И, видимо, от этого сразу возник сумрак. Слово очень емкое, оно сразу несет в себе нужные ассоциации. И одно потянуло за собой другое — поднять тень, выйти из сумрака.

источник : www.kp.ru
- Виктория из Москвы. Верите ли вы в тайное существование потусторонних сил?

- Нет, не верю. Ауры над головами не вижу. Я, как бывший врач-психиатр, считаю, что взаимодействие человека с потусторонними силами ближе к диагнозу, чем к реальности. А в свой мир я верю, пока пишу. Потом нужно вовремя из него выйти, иначе это уже болезнь.

- Наталья из Москвы. Скажите, какой-то конкретный экстрасенс, маг вас консультировал?

- Есть два пути. Первый — проконсультироваться, досконально изучить предмет. Путь второй — придумать. Он мне ближе. Если придуманное убедительно, непротиворечиво, то становится реальностью. Мне периодически приходят письма, мол, вы все правильно описали. Только вот тут и вот тут ошибка. Я вхожу в сумрак по-другому. Я на такие письма не реагирую...

- Сергей, вы так часто пишете о злых силах, магии, а сами вы верующий человек?

- Я православный. Крестился сознательно три года назад. Я написал книги «Холодные берега» и «Близится утро». Там по сюжету Христос умер во младенчестве, а его место занял простой человек. Мне пришлось глубоко погрузиться в Библию. И, дописав, я понял, что готов принять веру.

У моей жены есть соперница

- Сергей, почему в ваших произведениях так мало любовных историй?

- Писать про любовь в фантастике сложно. Еще Стругацких упрекали, что у них почти нет запоминающихся женских образов. Видно, это закон жанра. Я сознательно не задаюсь целью: писать про любовь или не писать. Где это необходимо по сюжету, например, в «Лабиринте отражений», она появляется.

- Кто ваша жена и как вы познакомились?

- Софья — психолог, кандидат наук, преподает в РГГУ. Сейчас сидит дома. Семь месяцев назад у нас родился сын Артемий. Познакомились мы в троллейбусе. Вообще-то я никогда в транспорте с девушками не знакомился. А тут вдруг попросил телефончик. Софья номер не дала — объяснила, что телефона нет. И я вслух продиктовал свой. Она вышла на остановке. И вдруг через два дня — звонок. Я обрадовался, но сразу же ее упрекнул — обманула, что нет телефона. Оказалось, что его провели только в этот день. Она не знала, кому позвонить, а мой номер остался в ее памяти. Через полгода мы поженились.

- Ваша жена выходила замуж за психиатра или за писателя?

- Выходила-то за врача. Но я Софью сразу предупредил, что у нее всегда будет соперница — пишущая машинка. Теперь это компьютер. Часто я принадлежу не ей и ребенку, а своим вымышленным мирам. И лучше ко мне не подходить. Ведь все очень быстро ломается. Достаточно меня попросить, например, вынеси мусорное ведро, все равно, мол, сидишь. Я действительно сижу, смотрю в экран. Ведро я, конечно, вынесу, но буду еще час потом заново сидеть.

- Это Анна из Москвы. Что вам нужно для вдохновения?

- Обязательно — кофе, музыка и сигарета. Если в книгах появляются тексты песен — значит, я в тот момент их слушал. Я люблю «Пикник», «Зимовье зверей», «Белую гвардию», ранний «Наутилус» и «Аквариум». Кстати, мне очень приятно, что многие музыканты читают мои книги.

- Говорят, вы прекрасно готовите?

- Кулинария — это творчество, причем мужское. Запеченная баранья нога — мое фирменное новогоднее блюдо. Однажды в романе «Спектр» я каждую главу предварял рецептом. Читатели потом рассказывали, как ночью бегали к холодильнику, до того аппетитно было описано.

ЛИЧНОЕ ДЕЛО
Сергей Лукьяненко родился в 1968 году в Алма-Ате. Окончил мединститут, работал врачом-психиатром. С 18 лет публиковал свои рассказы в журналах, потом — отдельными книгами. Ушел из медицины в литературу. Семь лет назад переехал в Москву. Женат, растит сына Артемия.

Приворотные зелья от мага лукьяненко

Для мужчин

Заранее положить в морозилку бутылку мускатного шампанского. В момент, когда жена пришла с работы, встретить ее у порога с бокалом, полным восхитительного напитка. Любовь гарантирована.

Для женщин

Мужа, вернувшегося с корпоративной вечеринки, уложить спать, не произнося ни слова. Утром разбудить и немедленно влить в него стакан огуречного или капустного рассола. Безотказное магическое действие.

Рецепт «сумеречной курицы» от Сергея Лукьяненко

На противень положить кулинарный пергамент, сверху — слой сырого картофеля, нарезанного кружочками, вторым слоем — мелко нарезанные кусочки сырой курицы. Все залить соусом из майонеза, сметаны и пряных трав. Сверху посыпать клюквой. «Зарыть» слоем картофеля и тертого сыра, лучше пармезана. В духовку и запечь.


Анна СЕЛИВАНОВА